куда-то себе за спину — под блейзеры, за ремни брюк. Там у обоих было по два разных пистолета — Настасья это увидела. И оба выхватили оружие более массивного вида.

В этот момент солнечный луч, бежавший по воде, упал на женщину, лежавшую в одной из лодок: на её длинные черные волосы, стелившиеся по воде. И Настасья узнала её по этим роскошным волосам — свою маму, которая лежала как неживая.

Девочка дернулась с такой силой, что Ивар отпустил её плечо. А когда он снова попытался схватить её, она укусила его за руку, которой он зажимал ей рот. Укусила сильно: на языке у неё тут же возник соленый привкус. А её друг с коротким вскриком руку отдернул. И Настасья выскочила из-под сводов песчаной галереи на пляж.

Ивар кинулся за ней. И в тот же миг раздались два хлопка. Настасья увидела: колберы № 1 и № 2 держат в руках пистолеты, а двое их товарищей оседают на песок с круглыми дырами в спинах.

— Надо забрать у них капсулы! — прокричал один из стрелявших.

Ивара и Настасью стрелки увидели только тогда, когда те оказались в пяти шагах от них: почти точно посередке между ними самими и убитыми ими подельниками.

4

Колбер № 2 направил было пистолет на Настасью, но товарищ резко ударил его по запястью, и тот уронил оружие на песок.

— Ты сбрендил? Попадешь в голову — и всё, хана! А их нам на десять лет жизни хватит!

Но Настасья даже не заметила на этих двоих. Она видела только, как уплывает в море её мама, и побежала к полосе прибоя, зашла в воду — видя перед собой только ту резиновую лодку. Зато Ивар перехватил взгляды колберов: взгляды волков на ягнят. Так он потом сказал Настасье. И уточнил: «Очень голодных волков на жирных ягнят». Всё, что случилось потом, она знала только по его рассказам: сама почти ничего не запомнила.

Тогда, на берегу, Ивар остановился — перестал догонять свою подружку, которая уже забежала в воду. А потом он сделал разворот и припустил к двум застреленным колберам, песок под которыми быстро напитывался кровью. Но всё же мальчик уловил, что колбер № 1, у которого оставалось в руках оружие, побежал по воде за Настасьей — одновременно крича своему сотоварищу:

— А ты хватай пацана!

Тот, однако, сперва наклонился, чтобы подобрать свой пистолет с песка. А Ивар подскочил к убитым, сорвал у одного из них с пояса сумку и метнулся с ней к корзинке для пикника. Он успел бы, пожалуй, забрать добычу и у второго мертвеца; но у того при падении сумка отстегнулась от ремня и отлетела далеко в сторону — к песчаной галерее, шедшей вдоль берега.

Ивар видел, как человек, гнавшийся за Настасьей, на бегу сунул свой пистолет обратно за пояс брюк. И как, настигнув девочку, схватил её поперек туловища, зажал под мышкой и поволок к берегу. Но всё же — Настасьин друг не бросил того, чем занимался.

Прежде он только слышал о таких вот зеркальных колбах. Его сестры — Сюзанна и Карина — прямо при нем обсуждали, как здорово было бы, водись у них деньги. Тогда они могли бы раздобыть капсулы Берестова, а потом… Тут они обычно переходили на шепот, так что их брат мог только уловить суть: содержимое всего одной капсулы стоит столько, что, продав его, можно потом не работать всю свою жизнь. Но капсулы, даже пустые, так дороги, что хотя бы на одну им вдвоем придется копить деньги лет десять — не меньше.

Ивар рывком расстегнул молнию на сумке колбера, выхватил оттуда блестящую цилиндрическую штуковину, а саму сумку тут же отбросил. На глянцевой поверхности капсулы двумя квадратами светились индикаторные окошки. В одном из них мальчик увидел трехмерный QR-код. А из другого окошка на него поглядело застывшее, совершенно неживое лицо Настасьиной мамы — Марьи Петровны. Это не была фотография — в полном смысле слова. Потом, через несколько лет, подросший Ивар признается своей подружке, что больше всего этого изображение напоминало посмертную маску — о существовании которых он в то время еще не слыхивал.

Однако тогда, в июне 2077-го, ему недосуг было разглядывать эту картинку. Со своей добычей в руках Ивар с размаху плюхнулся на закрытую крышку корзины для пикника. А затем в мгновение ока соорудил на песке диковинную конструкцию. Её основанием послужила одна из ярко-алых коробок для сбора янтаря, брошенных Настасьиными родителями, и сверху тоже была коробка. А между ними Ивар положил сияющую колбу. И поставил босые ноги на верхнюю коробку, хотя пока на неё и не давил: распределил свой вес так, чтобы он весь приходился на крышку корзины.

— Я даже не знал точно, — скажет он потом Настасье, — получилось бы у меня раздавить эту капсулу или нет.

5

Настасья не замечала гнавшегося за ней колбера, пока тот не выдернул её из воды. И она еще некоторое время болтала ногами в воздухе, как если бы продолжала бежать. Человек, схвативший её под мышку, развернулся лицом к пляжу, и Настасья потеряла из виду три надувные лодки, которые уплывали всё дальше в море. Только тут она в полной мере осознала, что происходит с ней самой.

Она даже не подумала, что ей надо подать голос: закричать, позвать на помощь. Конечно, пляж выглядел пустынным, и она помнила, о чем говорили люди с колбами: местные жители давно уже обходят его стороной. Однако она не кричала просто потому, что никогда прежде не попадала в подобные ситуации. И никто не объяснил ей, как нужно себя вести, если тебя хватает незнакомый взрослый дядька.

Но всё же она принялась брыкаться — главным образом потому, что хотела снова бежать к своей маме. А потом увидела Ивара — который почему-то сидел на корзине для пикников. Под ногами у него алели пластиковые коробки для сбора янтаря, а колбер № 2 целился ему в голову из пистолета.

Колбер № 1, державший Настасью под мышкой, тоже увидел мальчика. Да так и застыл на месте, словно бы и не замечая брыканий пленницы.

— Только попробуй, гаденыш, это раздавить!.. — Колбер № 2 повел стволом пистолета в сторону Ивара, но приблизиться к нему не рискнул: у себя под пятой тот держал целое состояние.

— Он раздавит капсулу — а я раздавлю башку его сестре! — прибавил к этому колбер № 1, крепче сдавливая Настасью под мышкой.

Но — удивительное дело: в его голосе девочка уловила не столько угрозу, сколько неуверенность.